Литературный салон «Жизни блаженство в одной лишь любви» 10 класс

МОУ «Макуловская СОШ

Верхнеуслонского района РТ

10 класс

Из опыта работы

учителя русского языка и литературы

Белкиной Татьяны Алексеевны

Литературный салон

«Жизни блаженство в одной лишь любви…»

Цель:

— в нестандартной форме познакомить учащихся с материалом о любовных адресатах лирики Тютчева;

— развивать интерес к русской поэзии, артистические способности и выразительность речи учащихся.

Оформление

Портрет Ф.И.Тютчева на занавесе; даты жизни, выставка книг и творческих работ учащихся, посвящённых теме любви в творчестве поэта; столы, покрытые скатертями, на столах свечи; пианино; по ходу мероприятия на экран проецируются портреты любимых женщин Тютчева и строки из стихотворений, посвящённых им.

Слайд №2

Ведущий

Фёдор Иванович Тютчев… Ему суждена была долгая жизнь: отрочество пришлось на Отечественную войну 1812 года, в зрелости он пережил катастрофу Крымской войны, а затем до самой своей кончины в 1873 году был одним из видных деятелей внешней политики России. Исключительно напряжённой и драматичной была и личная, сокровенная жизнь его души и сердца. В письме к дочери Дарье он признавался, что несёт в своей крови «это ужасное свойство, не имеющее названия, нарушающее всякое равновесие в жизни, эту жажду любви…». «Жизни блаженство в одной лишь любви» Эта строка из стихотворения Тютчева вполне могла бы стать эпиграфом ко всей любовной лирике поэта. Стихотворение, из которого данная строчка заимствована, представляет собой перевод лирической миниатюры Гёте. Тютчеву в момент его написания было 67 лет. И фраза эта в устах человека, много пережившего и перечувствовавшего, познавшего «радость и горе в живом упоенье» звучит как откровение. «Жизни блаженство в одной лишь любви…». Кто же они, те женщины, которые стали и возлюбленными, и подругами, и музами поэта, вдохновившими его на творчество, кому он посвятил шедевры русской поэзии. Итак, открываем первую страницу нашего журнала «Твой милый образ незабвенный»

Слайд №3

В салоне появляются две дамы: Амалия Крюденер и дочь Тютчева Даша

Дарья

У моего отца, Фёдора Ивановича Тютчева, есть одно стихотворение, которое он писал почти всю жизнь, и думаю, не напиши он ничего более – и тогда бы он заслужил право называться великим поэтом. Мало кто сейчас не знает этих замечательных строк о любви:

Я встретил Вас – и всё былое

В отжившем сердце ожило,

Я вспомнил время золотое –

И сердцу стало так тепло…

Это стихотворение было написано отцом на самом краю жизни и обращено к Амалии Максимилиановне Крюденер.

Слайд №4

Ученик исполняет роман сна стихи Ф.И.Тютчева «Я встретил Вас…» (Автор музыки неизвестен)

Амалия

Мы познакомились с Фёдором Ивановичем во второй половине 1823 года, когда приписанный сверхштатным чиновником к русской дипломатической миссии в Мюнхене двадцатилетний юноша освоил свои немногочисленные служебные обязанности и стал чаще появляться в свете. Тогда мне было пятнадцать лет, и я взяла под своё покровительство превосходно воспитанного, чуть застенчивого русского дипломата. Мы часто совершали с Теодором, так звали его в нашем обществе, прогулки по зелёным, полным древних памятников улицам Мюнхена, по дышавшим стариной предместьям…

Дарья

А в 1833 году, уже женатый на моей матери, отец написал одно из обаятельнейших стихотворений, которое посвятил десятой годовщине своей влюблённости в Амалию, воссоздав поразившую его душу встречу с ней.

Ученик читает стихотворение «Я помню время золотое…»

Я помню время золотое,

Я помню сердцу милый край.

День вечерел, мы были двое

Внизу, в тени шумел Дунай,

И на холму, там, где, белея,

Руина замка вдаль глядит

Стояла ты, младая фея,

На мшистый, опершись, гранит.

Ногой младенческой касаясь

Обломков груды вековой

И солнце медлило, прощаясь,

С холмом, и замком, и тобой.

И ветер тихий мимолётом

Твоей одеждою играл,

И с диких яблонь цвет за цветом

На плечи юные свевал.

Взаимоотношения Отца и Амалии Крюденер, продолжавшиеся полвека, говорят о том, что она сумела оценить его и его любовь. Но она или не могла, или не захотела связать с ним свою судьбу. Я знаю, что в 1825 году он чуть не оказался участником дуэли и должен был уехать из Мюнхена, уволившись в отпуск.

Амалия

А я… Я вышла вскоре обвенчалась с сослуживцем Ивана Фёдоровича, бароном Александром Сергеевичем Крюденером, который тогда же стал первым секретарём русской миссии в Мюнхене, а затем послом в Швеции. Он был старше Фёдора Ивановича на семь лет.и был гораздо более «надёжным» супругом. Но я никогда не забывала своей привязанности к Тютчеву. Судьба ещё дважды подарила мне дружеские свидания с ним. В июле 1870 мы повстречались с ним в Карлсбаде, где лечился Фёдор Иванович. А последняя наша встреча произошла 31 марта 1873 года, когда он был разбит параличом и был прикован к постели. Лицо его просветлело, в глазах показались слёзы. Он долго и молча смотрел на меня, не произнося от волнения ни слова.

Дарья

Именно об этой встрече отец написал мне в письме: «Вчера я испытал минуту жгучего волнения вследствие моего свидания с графиней Аулерберг, моей доброй Амалией Крюденер, которая пожелала последний раз повидать меня на этом свете и приезжала проститься со мною. В её лице прошлое лучших моих лет явилось дать мне прощальный поцелуй».

Звучит музыка

Ведущий

Амалия Крюденер пережила Тютчева на 15 лет

Были в жизни Тютчева встречи и с другими любившими его и любимыми им женщинами. Им мы посвящаем следующую страницу журнала, названную «Ещё томлюсь тоской желаний…»

Слайд №5

Соведущая

С Элеонорой Петерсон он обвенчался в 1826 году. «…Нигде человек не был столь любим другим человеком, сколь я любим ею. Я мог сказать, что в течение одиннадцати лет не было ни одного дня в её жизни, когда она не согласилась бы, не колеблясь ни мгновенья, умереть за меня», — писал Тютчев впоследствии в одном из писем к родителям. Именно ей посвящено стихотворение «Ещё томлюсь тоской желаний…», строка из которого стала темой нашего разговора.

Слайд №6

Ученик читает стихотворение

Ещё томлюсь тоской желаний,

Ещё стремлюсь к тебе душой –

И в сумраке воспоминаний

Ещё ловлю я образ твой…

Твой милый образ незабвенный,

Он предо мной везде, всегда,

Недостижимый, неизменный,

Как ночью на небе звезда…

После смерти Элеоноры в 1838 году Тютчев женился вновь. Его избранницей стала вдова немецкого барона Эрнестина Дернберг, с ней поэт познакомился ещё в 1833 году во время карнавала в Мюнхене. Молодой женщине, одной из первых красавиц, уже тогда удалось покорить сердце поэта. Эрнестине суждено было пройти по жизни рядом с поэтом до конца его дней и в полном смысле стать его ангелом-хранителем. Чувством к Эрнестине вызваны строки ещё одного тютчевского шедевра – «Люблю глаза твои, мой друг…».

Слайд №7

Ученик читает стихотворение

Люблю глаза твои, мой друг,

С игрой их пламенно-чудесной,

Когда их приподымешь вдруг

И словно молнией небесной

Окинешь бегло целый круг…

Но есть сильней очарованья:

Глаза потупленные ниц,

В минуты страстные лобзанья,

И сквозь опущенных ресниц

Угрюмый, тусклый огнь желанья…

Ведущий

Возраст Тютчева приближался к полувековой отметке, когда он, почти лишившись

надежды на духовное обновление, мрачно констатировал: «Я отжил свой век и… у меня ничего нет в настоящем».Но случилось так, что в его сердце вновь пришла весна: «И может быть, на мой закат печальный // Блеснёт любовь улыбкою прощальной…»? Последняя любовь. Какой она была в жизни поэта? Об этом нам поведает последняя страница нашего устного журнала «О ты, последняя любовь!»

Слайд №8

Звучит романс «Последняя любовь» на музыку Н.Черепнина

О, как на склоне наших лет

Нежней мы любим и суеверней…

Сияй, сияй, прощальный свет

Любви последней, зари вечерней!

Полнеба обхватила тень,

Лишь там, на западе, бродит сиянье, —

Помедли, помедли, вечерний день,

Продлись, продлись, очарованье.

Пускай скудеет в жилах кровь,

Но в сердце не скудеет нежность…

О ты, последняя любовь!

Ты и блаженство и безнадежность.

Фёдор Фёдорович Тютчев, сын поэта

Слайд №9

Это увлечение, наиболее сильное во всей его жизни, оставило на ней глубокий след. Отцу было 47 лет, когда он влюбился в 24-летнюю выпускницу Смольного института, готовившуюся стать фрейлиной, Еленой Александровной Денисьевой. Несмотря на возраст, он сохранил ещё такую свежесть сердца и цельность чувства, такую способность к безрассудной, не помнящей себя и слепой ко всему окружающему любви, что, читая его дышащие страстью письма и стихотворения, отказываешься верить, что они вышли из-под пера пятидесятилетнего старца, сердце которого должно бы давным-давно устать от бесчисленного множества увлечений, через которые оно прошло.

Соведущая

О том, как протекал этот поистине трагический роман, хорошо знает Варвара Арсеньевна Белорукова, единственная из её бывших подруг, кто не отвернулся от Елены Александровны тогда, когда их любовный роман стал предметом обсуждений и сплетен в обществе.

Варвара

В 1851 году предстоял торжественный выпуск воспитанниц Смольного института. Приехали родители Елены. Гнев отца, узнавшего о положении дочери, был страшен.

Несдобровать было бы и Тютчеву, который спешно уехал за границу. Бедную девушку покинули все, и прежде всех сам Тютчев. Отец не хотел её больше знать и запретил всем видеться с нею. От полного отчаяния её спасала только глубокая религиозность. До самой смерти она тяготилась своим фальшивым положением, необходимостью скрывать от своих детей, а их у Елены с Иваном Фёдоровичем было трое, что отец их не жил с ними вместе, что у него был свой дом, своя другая семья, признаваемая законом и обществом. Со слезами на глазах говорила она мне, когда ближе сошлась со мною: «А мне нечего скрывать и нет надобности ни от кого прятаться: я более ему жена, чем бывшие его жёны, и никто в мире никогда его так не любил и не ценил, как я его люблю и ценю». Она знала, что никогда не будет его законной женой, ибо четвёртый брак церковью не благословляется, но продолжала его любить , оплакивая свою судьбу. Ей пришлось испить до дна сию горькую чашу.

Звучит стихотворение «О, как убийственно мы любим…»

О, как убийственно мы любим,

Как в буйной слепоте страстей

Мы то всего вернее губим,

Что сердцу нашему милей!

Давно ль, гордясь своей победой,

Ты говорил: она моя…

Год не прошёл – спроси и сведай,

Что уцелело от нея?

Куда ланит девались розы,

Улыбка уст и блеск очей?

Всё опалили, выжгли слёзы

Горючей влагою своей.

Ты помнишь ли, при вашей встрече,

При первой встрече роковой,

Её волшебный взор и речи,

И смех младенчески-живой?

И что ж теперь? И где всё это?

И долговечен ли был сон?

Увы, как северное лето,

Был мимолётным гостем он!

Судьбы ужасным приговором

Твоя любовь на ней была,

И незаслуженным позором

На жизнь её она легла!

Жизнь отреченья, жизнь страданья!

В её душевной глубине

Ей оставались вспоминанья…

Но изменили и оне.

И на земле ей дико стало,

Очарование ушло…

Толпа, нахлынув, в грязь втоптала

То, что в душе её цвело.

И что ж от долгого мученья,

Как пепл сберечь ей удалось?

Боль, злую боль ожесточенья,

Боль без отрады и без слёз!

О, как убийственно мы любим!

Как в буйной слепоте страстей

Мы то всего вернее губим,

Что сердцу нашему милей!

Фёдор Фёдорович Тютчев

Слайд №10

Смерть Денисьевой от чахотки была в полном смысле слова невосполнимой утратой для отца. Памятником этой женщине остался целый цикл стихов, вошедший в русскую литературу под названием «денисьевского». «Всё кончено, — писал он 8 августа 1864 года Георгиевскому, мужу сводной сестры Денисьевой, — вчера мы её хоронили… Во мне всё убито: мысль, чувство, память, всё… Я чувствую себя совершенным идиотом. Пустота, страшная пустота. И даже в смерти не вижу облегчения».

Звучит стихотворение «Весь день она лежала в забытьи…»

Весь день она лежала в забытьи,

И всю её уж тени покрывали.

Лил тёплый летний дождь – его струи

По листьям весело звучали.

И медленно опомнилась она,

И начала прислушиваться к шуму,

И долго слушала – увлечена

Погружена в сознательную думу…

И вот как бы беседуя с собой,

Сознательно она проговорила

(Я был при ней убитый, но живой):

«О, как всё это я любила!»

Любила ты, и так, как ты, любить –

Нет, никому ещё не удавалось!

О Господи!.. и это пережить…

И сердце на клочки не разорвалось…

В мемуарах Георгиевский отмечал: «…он нередко каялся и жестоко укорял себя в том, что, в сущности, он всё-таки сгубил её и никак не мог сделать счастливой в том фальшивом положении, в какое он её поставил. Сознание своей вины, несомненно, удесятеряло их горе…»

Ведущий

Из длинного списка имён, желанных сердцу поэта, нам известно только четыре имени – Амалия, Элеонора, Эрнестина, Елена. Три иностранных имени, и только одно русское! Им определилось всё самое значительное в его любовной лирике Тютчева.

Звучит музыка

Использованная литература

1. Т. Бек, Д. Зантария. «Прекрасно, что это говорят звёзды…». Книга для ученика и учителя. М.: Олимп, 1997

2. Любимые женщины Ф.И.Тютчева. Литература в школе, №6, 1996; №4, 2003

3. Материалы к биографии Ф. И. Тютчева. Книга для ученика и учителя. Ф. Тютчев, А. Фет. Стихотворения. М.: Олимп, 1997