Методическая разработка по литературе на тему «О творчестве русских писателей XIX в.»

Методическая разработка по литературе на тему

«О творчестве русских писателей XIX в.»

Стихотворение «Дочери Карагеоргия» является одним из наиболее ярких образов Пушкинского романтизма. Это произведение построено на контрасте между образом Карагеоргия и образом его дочери.

Грозный и суровый воин противопоставляется милому и невинному ребёнку. Поэт рисует нам беспощадного убийцу в одну из самых светлых минут его жизни, когда «он рукой окровавленной» ласкает малютку дочь.

Вся структура этого стихотворения Пушкина основана на парадоксах: Карагеоргий над невинной колыбелью «над невинной колыбелью» своей дочери «убийства нового обдумывал удар», а кинжал, «братоубийством изощрённый служил ребёнку игрушкой. Да и сам образ Карагеоргия достаточно парадоксален: преступник и герой, который одновременно «и ужаса людей и славы был достоин». Хотя для романтического героя это всё вполне нормально и естественно. Характеризуя своего героя, Пушкин ставит рядом взаимоисключающие понятия, которые, однако, составляют единый цельный образ: «таков был: сумрачный, ужасный до конца».

Хотя стихотворение Пушкина носит название «Дочери Карагеоргия» истинным героем этого стихотворения является сам Карагеоргий, а не его дочь. Образ её нужен поэту для более яркого изображения личности его героя.

Но вернёмся к строению стихотворения. При многократном чтении этого стихотворения нам слух отмечает обилие звонких согласных «л», «н», «р».

В этом произведении нет эффектных, оригинальных, останавливающих внимание рифм, каких немало у Пушкина в «Евгении Онегине».

Как обычно у Пушкина, рифма здесь точная «волн — достоин», ласкал — кинжал» и т.д. Третий стих, да и не только третий, но и четвёртый – оксюморон (соединение логических не сочетаемых противоположных понятий)

И ужаса людей и славы был достоин

и

Чудесный твой отец преступник и герой

Читатель как бы стоит перед загадкой: если «преступник», то почему «герой».

Уже с первых же строк Пушкин знакомит читателя со своим героем (очень хорошо это подтверждает первое четверостишье). Одновременно читатель создаёт образ этого героя.

В конце первого четверостишья Пушкин ставит точку, как бы переключая наше внимание на второе четверостишье, где он представляет образ дочери, ещё совсем маленькой.

Тебя, младенца, он ласкал

Если же говорить о смысловом строении интонационно-ритмических периодов, то здесь оно симметрично. Первые два стиха как бы начинают тему, а последние два – завершают.

Читая это стихотворение, перед нами возникает только два образа – отец и дочь.

Пушкин как бы нарочно, оградил всех остальных – только мир дочери и отца. «Таков был: сумрачный, ужасный до конца» — именно здесь поэт делает заключение, и резко переключает наше внимание, обращаясь к дочери

Но ты, прекрасная, ты – бурный век отца

Именно в конце Пушкин делает сравнение:

Она, как сладкий фимиам

Как чистая любви молитва, восходила.

Казалось бы, что напряжение, охватившее читателя при чтении всего стихотворения, будет длиться до конца, но вокруг происходит перемена, здесь уже чувствуется спокойствие. Слова, передающие чувство напряжённости, неопределённости, уступают место словам возвышенным

Смиренной жизнию пред небом искупила:

С могилы грозной к небесам

Она, как сладкий фимиам,

Как чистая любви молитва, восходила

Длинные и короткие стихи (этого четверостишья) симметрично следуют друг за другом. С такой ритмической структурой гармонирует прекрасная рифмовка.

Как я и заметила в самом начале, истинным героем этого стихотворения является сам герой, а не его дочь. Это в определённом смысле так.

Ведь поэты-романтики часто создавали романтические образы современников, в той или иной мере связанных с общественной обстановкой эпохи, и Александр Сергеевич Пушкин не был исключением.

Сильная, весьма противоречивая личность, обуреваемая сильными страстями, жизнь которой подчинена единой цели — стремлению к свободе привлекает внимание Пушкина-романтика.